Финикийцы, легендарные мореплаватели и создатели первого алфавита, долгое время считались прямыми наследниками хананеев, древнего народа Леванта, упомянутого в Библии. Однако недавнее исследование, опубликованное в журнале Nature, переворачивает эту теорию с ног на голову. Генетический анализ сотен древних останков показывает, что финикийская культура, возможно, и зародилась в Ханаане, но сами финикийцы в большинстве своем не имели с этим регионом почти ничего общего.
Начиная с 1000 года до нашей эры, после великого краха бронзового века, финикийцы начали стремительно расширять свое влияние по Средиземноморью. От Сицилии до берегов Испании, от Карфагена до Северной Африки — повсюду возникали города с характерной финикийской архитектурой, артефактами и даже методами земледелия. Но двигала ли этим экспансией массовая миграция или что-то иное? Этот вопрос оставался открытым, пока ученые не взялись за ДНК.
Проблема в том, что ранние финикийцы кремировали своих умерших, уничтожая все следы генетического материала. Лишь с 600 года до нашей эры практика захоронений стала нормой, сохранив останки для современных исследований. Генетики и археологи объединили усилия, изучив почти 400 скелетов из финикийских могил по всему Средиземноморью. Итогом стала база из более чем 100 геномов, раскрывающих неожиданную правду.
Оказалось, что большинство финикийцев по культуре не имели корней в Леванте. Вместо этого их ДНК указывает на пеструю смесь народов — от Сицилии и Греции до Эгейских островов и Северной Африки. «Это настоящий сюрприз, — признается Харальд Рингбауэр, генетик из Института Макса Планка. — Мы видим, как культура распространялась без массового переселения».
Историки предполагают, что небольшие группы финикийских колонистов, оседая в новых землях, привлекали местных жителей. Те охотно перенимали язык, религию и обычаи пришельцев. Например, Карфаген, будущий соперник Рима, из крохотной деревушки с сотней жителей вырос в мегаполис с населением свыше 40 тысяч всего за пару веков. Такой скачок невозможен без активного участия местных.
Финикийская культура стала своеобразным «плавильным котлом». Генетические данные показывают, что в каждом изученном кладбище мужчины имели разные Y-хромосомы, что говорит о постоянной мобильности и смешении. «Это была общность, открытая к интеграции», — отмечает генетик Дэвид Райх из Гарварда.
Исследование добавляет и трогательные детали. Среди останков ученые обнаружили дальних родственников, разделенных целым морем: один был похоронен на Сицилии, другой — в Северной Африке. Это подчеркивает, как Средиземное море, вопреки расстояниям, связывало людей тесными узами.
Итог работы впечатляет: финикийцы — это не столько народ, сколько идея, объединившая разные племена под одним культурным знаменем. Их история — яркий пример того, как влияние может распространяться не силой, а притягательностью.
Свежие комментарии